Целью исследования явилось изучение эффективности ремаксола у больных механической желтухой неопухолевого происхождения в зависимости от генетических полиморфизмов генов антиоксидантных ферментов. Обследованы 78 пациентов, оперированных по поводу механической желтухи (МЖ) неопухолевого происхождения. Выделены 2 группы: первая (n = 39) — пациентам в раннем послеоперационном периоде проводилось базисное лечение и вторая (n = 39) — в терапию включены и инфузии ремаксола (400 мл). В динамике проведены лабораторные и биохимические исследования: оценивали функциональные показатели печени, интенсивность перекисного окисления мембранных липидов, активность фосфолипазы A₂, выраженность гипоксии и др. Также проведен молекулярно-генетический тест полиморфизмов генов супероксиддисмутазы (SOD2, C47T), каталазы (CAT, -262C/T) и глутатион-S-трансферазы (GSTP1, C114T), выделенных из венозной крови при помощи модернизированного метода Laura-Lee Boodram. Анализ генетических локусов произведен с помощью наборов DNA-Extran-1 при использовании полимеразной цепной реакции в реальном времени (CFX96 Touch™ Real-Time PCR Detection System, США). Установлено, что применение ремаксола на раннем периоде развития механической желтухи способствовало ингибированию липопереокисления, фосфолипазной активности, восстановлению функционально-метаболического состояния печени. Результаты генетического исследования показали, что полиморфизмы SOD2, каталазы и GSTP1 играют важную роль не только в прогрессировании патологии, но и эффективности терапии. Оказалось, что в группе пациентов с высокой частотой встречаемости редких генетических маркеров (C/T и T/T составили 28,2 и 33,3 %) полиморфизмов генов антиоксидантных ферментов выраженность оксидативного стресса выше. Об этом свидетельствует повышение содержания диеновых конъюгатов (ДК) на весь период исследования на 24,5 – 33,1 % (p = 0,01), малонового диальдегида (МДА) — на 22,6 – 32,6 % (p = 0,01) и значения индекса гипоксии (ИГ) — на 12,6 – 14,9 % (p = 0,01), активирование фосфолипазы (ФЛ) A₂ на 23,6 – 35,6 % (p = 0,01), и ингибирование интенсификации антиоксидантной супероксиддисмутазы (СОД) на 19,8 – 26,5 % (p = 0,01). При этом эффективность ремаксола проявляется в большей степени (интенсивность ДК, МДА и ИГ уменьшалась на 29,6 – 35,6, 28,4 – 38,5 и 22,2 – 26,7 % (p = 0,02), активность ФЛ A₂ падала на 39,6 – 42,5 % (p = 0,01), а СОД возрастала на 18,8 – 23,7 % (p = 0,01). Таким образом, результаты исследования являются основанием для своевременного проведения тестов на определение частоты встречаемости патологических генотипов полиморфизмов генов антиоксидантной ферментной системы при МЖ и установление их сопряженности с гомеостатическими показателями, что позволит персонифицировано прогнозировать течение патологии и оценить схему лечения больных механической желтухой.

ремаксол; механическая желтуха; перекисное окисление липидов; гипоксия; полиморфизм генов

С. А. Алекберова, Мед. новости, 299(8), 74 – 76 (2019).

А. П. Власов, Ш. А. С. Аль-Кубайси, Н. С. Шейранов и др., Эксперим. и клин. гастроэнтерол., 162(2), 159 – 164 (2019); doi: 10.31146/1682-8658-ecg-162-2-159-164

А. П. Власов, В. А. Трофимов, Т. И. Власова и др., Хирургия Ж. им. Н. И. Пирогова, № 5, 25 – 30 (2019); doi: 10.17116/hirurgia201905125

Е. В. Калинина, Т. Т. Березов, А. А. Штиль и др., Бюл. эксперим. биол. и мед., 154(7), 74 – 77 (2012).

Л. И. Колесникова, Т. А. Баирова, О. А. Первушина, Acta Biomed. Scientifica, № 2, 29 – 31 (2014).

Д. М. Красильников, Д. М. Миргасимова, А. В. Захарова и др., Практ. мед., 17(2), 81 – 83 (2019).

Л. Ф. Палатова, Л. П. Котельникова, О. И. Нечаев, Эксперим. и клин. гастроэнтерол., 150(2), 192 – 198 (2018).

В. И. Подолужный, Фундам. и клин. медицина, 3(2), 82 – 92 (2018).

С. В. Тарасенко, О. В. Зайцев, Д. О. Тюленев и др., Наука молодых (Eruditio Juvenium), 6(2), 218 – 224 (2018).

И. И. Шамгунова, З. Ш. Нажмудинова, К. А. Каимова, С. Н. Стяжкина, European research: innovation in science, education and technology Collection of scientific articles XL International scientific and practical conference, Минск (2018), сс. 105 – 106.

Н. Г. Шахназарян, А. Н. Айдемиров, А. З. Вафин и др., Мед. вестник Северного Кавказа, 13(2), 370 – 373 (2018); doi: 10.14300/mnnc.2018.13052

Н. С. Шейранов, К. М. Синявина, А. П. Власов и др., Совр. пробл. науки и образов., 5 (2019); URL: http://science-education.ru/ru/article/view?id=29184.

А. А. Эгамбердиев, Ж. З. Шамсиев, Научные исслед., 23(4), 69 – 72 (2018).

D. Biljana, S. Sonja, J. Djurdja, et al., Medicina (Kaunas), 55(8), (2019); doi: 10.3390/medicina55080435

S. Dasari, S. Gonuguntla, M. S. Ganjayi, et al., Pathophysiology, 25(4), 285 – 292 (2018); doi: 10.1016/j.pathophys. 2018.06.001

L. Ma, Y. Pan, M. Sun, et al., Ther Drug Monit, 41(1), 91 – 96 (2019); doi: 10.1097/FTD.0000000000000574